Результат интеллектуальной деятельности: СПОСОБ ГИДРОГЕОХИМИЧЕСКОГО ОПРЕДЕЛЕНИЯ ВРЕМЕНИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЙ В ЮЖНОМ ПРИБАЙКАЛЬЕ

Предлагаемый способ среднесрочного гидрогеохимического прогноза землетрясений может быть использован в сейсмологии, в системах наблюдения и обработки сейсмологических и гидрогеохимических данных для прогноза времени возникновения землетрясений.

Известен способ краткосрочного прогноза землетрясений [Способ …, 2014], основанный на измерении содержания в глубинной воде Байкала растворенного гелия. Для измерения содержания растворенного гелия в пробах, отбираемых по стандартной методике, используется прибор «Индикатор гелия магниторазрядный» ИНГЕМ-1. В качестве примера на фиг. 1 показано изменение нормированных показаний концентрации гелия в глубинной воде Байкала в период с 15.06.2008 г. по 10.11.2008 г. На фиг. 1 вертикальными линиями обозначены даты 03.07.2008 г. (отметка 550) и 27.08.2008 г. (отметка 605, Култукское землетрясение, энергетический класс 15.9, магнитуда 6.2, сейсмические сотрясения силой в 7-8 баллов в районе пос. Култук). Треугольники внизу графика обозначают подземные толчки с энергетическим классом более 9.5. Из фиг. 1 следует, что за 55 дней до землетрясения содержание гелия в глубинной воде Байкала сначала поднялось до значения 1.2, а затем снизилось до 0.88. Т.е. за период предшествующий землетрясению нормированные показания содержания гелия в глубинной воде Байкала изменились на 0.32 (т.е. на 32%). При этом минимальное содержание гелия в пробах почти совпадает с началом землетрясения.

На фиг. 2 показано падение нормированного показания содержания гелия в глубинной воде Байкала с 11.06.2009 г. (отметка 893) до 21.08.2009 г. (отметка 964). За 70 дней, показания концентрации гелия изменились на 0.19 (19%), хотя никаких сейсмических событий за это время отмечено не было, не считая подземного толчка с К=9.7, произошедшего 20.08.2009 г. на расстоянии 169 км от пункта наблюдения. Но он не мог отразиться в изменениях содержаний гелия, т.к. его условная энергетическая характеристика в пункте наблюдения составила менее 5 (К′=4.1).

Недостатком данного способа является то, что изменение содержание гелия в глубинной воде Байкала на 20-30% не всегда является предвестником землетрясения. В качестве примера на фиг. 3 показано изменение содержания гелия в глубинной воде Байкала в период с 28.01.2009 г. по 25.06.2009 г. На рисунке вертикальными линиями обозначены даты 02.03.2009 г. (отметка 794) и 11.04.2009 (отметка 834). За этот период показания концентрации гелия изменились с 1.25 до 0.95, т.е. на 0.3 (30%), однако какой-либо сейсмической активности в этот и последующий период не наблюдалось.

Другой недостаток способа состоит в том, что для краткосрочного прогноза землетрясения необходимо найти точку минимума содержания гелия в текущих наблюдениях. Для этого, в свою очередь, необходимо построить тренд изменения содержания гелия в глубинной воде Байкала за период предшествующий землетрясению.

На фиг. 4 показана спектральная характеристика S(ω) изменения содержание гелия в глубинной воде Байкала, полученная за период наблюдения в 1960 дней. Треугольниками справа налево на фиг. 4 обозначены квадраты амплитуд недельного, месячного и годового циклов изменения содержания гелия в глубинной воде Байкала. Как это следует из фиг. 4 изменения содержания гелия в глубинной воде Байкала содержат мультипликативную помеху, которую невозможно отфильтровать частотными фильтрами. Поэтому тренды изменения содержания гелия в глубинной воде Байкала могут быть построены только вручную. Чаще всего это можно сделать лишь задним числом, когда уже есть все результаты наблюдения.

Исходя из этого, способ краткосрочного прогноза землетрясений, на наш взгляд, необходимо дополнить способом среднесрочного гидрогеохимического прогноза землетрясений.

Гелий относится к благородным газам [Яницкий, 1979]. Атмосферный гелий состоит из изотопов ³Не (0,00013% по объему) и ⁴Не. Гелий образуется в результате распада Ac, Th, U. Гелиеносные природные газы содержат как правило до 2% гелия по объему. Исключительно редко встречаются скопления газов, гелиеносность которых достигает 8-16%.

Среднее содержание гелия в земном веществе - 0,003 мг/кг или 0,003 г/т. Наибольшая концентрация гелия наблюдается в минералах, содержащих уран, торий и самарий: клевеите, фергусоните, самарските, гадолините, монаците (монацитовые пески в Индии и Бразилии), торианите. Содержание гелия в этих минералах составляет 0,8-3,5 л/кг, а в торианите оно достигает 10,5 л/кг. Этот гелий является радиогенным и содержит лишь изотоп ⁴Не, который образуется из альфа-частиц, излучаемых при альфа-распаде урана, тория и их дочерних радионуклидов.

В основном земной гелий образуется при радиоактивном распаде урана-238, урана-235, тория и нестабильных продуктов их распада. Несравнимо меньшие количества гелия дает медленный распад самария-147 и висмута. Все эти элементы порождают только тяжелый изотоп гелия - ⁴Не.

Гелий в земной коре накапливается медленно. Одна тонна гранита, содержащая 2 г урана и Юг тория, за миллион лет продуцирует всего 0,09 мг гелия - половину кубического сантиметра. В очень немногих богатых ураном и торием минералах содержание гелия довольно велико - несколько кубических сантиметров гелия на грамм. Однако доля этих минералов в естественном производстве гелия близка к нулю, так как они очень редки.

Большинство минералов, содержащих гелий, с течением времени подвергаются процессам выветривания, перекристаллизации и т.д., и гелий из них уходит. Высвободившиеся из кристаллических структур гелиевые пузырьки отправляются в путешествие по земной коре. Очень незначительная часть их растворяется в подземных водах. Другая часть кочующего гелия через поры и трещины минералов выходит в атмосферу. Остальные молекулы газа попадают в подземные ловушки, в которых скапливаются в течение десятков, сотен миллионов лет. Ловушками служат пласты рыхлых пород, пустоты которых заполняются газом. Ложем для таких газовых коллекторов обычно служат вода и нефть, а сверху их перекрывают газонепроницаемые толщи плотных пород.

Таким образом, интенсивность выработки гелия в земной коре зависит только от химического состава пород, а вот на вариации концентраций гелия в подземных водах оказывают влияние многие природные факторы и, в первую очередь, землетрясения. Причем, те землетрясения, условная энергетическая характеристика (K′) которых в пунктах наблюдений превышает 5 [Барсуков и др., 1989]. Именно они способны влиять на изменения гидрогеохимических параметров в подземных водах в областях подготовки и реализации очагов землетрясений.

Условная энергетическая характеристика в пунктах наблюдений учитывает энергию землетрясения в очаге и эпицентральное расстояние до пункта наблюдения. Рассчитывается она по формуле:

K′=K-AlgR,

где K′ - условная энергетическая характеристика; K - энергетический класс землетрясения (десятичный логарифм энергии); А - специально подобранный численный коэффициент, равный 2.5; R - расстояние от эпицентра землетрясения до точки наблюдения, км.

Поскольку в данном патенте используются три пункта наблюдений за гидрогеохимическими предвестниками, отстоящих друг от друга на расстояниях от 30 до 80 км, то должны рассматриваться только те землетрясения, при которых во всех трех пунктах K′>5.

Основной причиной землетрясений, как известно, являются вариации напряженно-деформированного состояния земной коры, вызванные в Южном Прибайкалье процессами рифтогенеза.

При этом существенным фактором, оказывающим влияние на колебания концентраций гелия, на наш взгляд, является модель подготовки и реализации очага землетрясения. Среди нескольких из известных в настоящее время моделей, мы считаем наиболее приемлемой для рассматриваемой геотектонической обстановки Южного Прибайкалья, дилатантно-диффузионную [Scholtz et. al., 1973]. На ее основании подготовка и реализация очага землетрясения и связанных с ними изменений концентраций гелия в подземных водах объясняются следующим образом.

На первой стадии развития модели (фиг. 5) в связи с возрастанием тектонических напряжений в земной коре в некотором объеме водонасыщенных горных пород происходит формирование многочисленных микротрещин в горных породах, которое сопровождается ультразвуковыми колебаниями от долей герца до 10-30 кгц. Распространение этих колебаний в горных породах, приводит к ослаблению адсорбционных сил, удерживающих газ на стенках пор и пустот внутри пород, десорбции эманаций и переходу «связанного» газа в свободный [Горбушина и др., 1972; Хитаров и др., 1974]. Кроме этого, ультразвуковые колебания, проходя через обводненные горные породы, ускоряют диффузионный процесс выделения газов и обогащают водную фазу газами [Грацинский и др., 1967]. Именно в это время отмечаются повышенные концентрации гелия в подземных водах.

На второй стадии напряжения достигают предела прочности горных пород, в результате чего возникают трещины отрыва, происходит увеличение объема горных пород и в верхней части земной коры образуется зона трещинной дилатансии. Горная порода при этом относительно осушается, внутрипоровое давление падает, и прочность породы повышается [Соболев, 2000]. На третьей стадии в образовавшиеся трещины мигрируют большие массы флюидов вместе с растворенными в них газами. По-видимому, именно в это время происходит резкое уменьшение содержаний гелия в подземных водах. При дальнейшем повышении напряжений мелкие трещины группируются в магистральный разрыв, с которым связано возникновение землетрясения, резкое выделение растворенного гелия из пор и трещин и повышение его содержания в подземных водах. После землетрясения происходит уплотнение пород, закрытие трещин и, следовательно, восстанавливается прежний режим выхода гелия, вследствие чего его содержания приходят к своим фоновым значениям [Карус и др., 1974].

Кроме этого, как показали наблюдения за содержанием гелия в подземных водах, на концентрацию гелия могут влиять и другие факторы, среди которых выделяются «астрономически точные» - приливные процессы, «менее точные» - сезонные колебания и «весьма случайные» - колебания, связанные с изменением погоды [Барсуков и др., 1989]. Но они, как правило, оказывают краткосрочные изменения в концентрациях гелия, выражающиеся в их единичных отклонениях в сторону повышения или понижения значений содержаний. Колебания концентраций, связанные с вариациями напряженно-деформированного состояния земной коры обычно продолжаются в течение определенного времени.

С целью изучения концентраций гелия в подземных водах в Южном Прибайкалье помимо водозабора в Листвянке, наблюдения осуществляются еще на двух самоизливающихся скважинах - К-ГИС и Зеленый Мыс, расположение которых показано на фиг. 6.

Была выполнена оценка коэффициентов корреляции показаний концентрации гелия в этих точках измерения:

где N_Л-3, N_{Л-К и} N_3-К - количество совместных измерений Листвянка - 3. Мыс, Листвянка - К-ГИС и З. Мыс - К-ГИС, соответственно; H_Лi, H_Зi и H_Ki - текущие (1 раз в сутки) измерения концентрации гелия в Листвянке, на З. Мысе и К-ГИС, соответственно;

, ,

, ,

, ,

где σ - СКО (среднеквадратичное отклонение) разброса показаний H_Лi, H_Зi и H_Ki, соответственно; , , - средние значения измерений концентрации гелия в Листвянке, на З. Мысе и К-ГИС, соответственно; N_Л, N_З, N_K - число измерений концентрации гелия в соответствующем пункте наблюдения.

Результаты вычисления параметров распределения измерений концентрации гелия в точках наблюдения приведены в табл. 1. По ним были рассчитаны и получены следующие оценки коэффициентов корреляции:

Такие значения коэффициента корреляции в математической статистике принято называть слабыми. Кстати говоря, подобные значения отмечались и ранее в других сейсмоактивных регионах, в которых измерения проводились одновременно в нескольких пунктах наблюдений [Саломов и др., 1982]. Это, как будто бы может говорить о том, что на выделение гелия «менее точные» и «весьма случайные» факторы влияют в большей степени, чем сейсмическая активность.

Однако, по нашему мнению, основной причиной изменений концентраций гелия в подземных водах Южного Прибайкалья, все же являются вариации напряженно-деформированного состояния земной коры, а слабые коэффициенты корреляции концентраций гелия в точках наблюдения обусловлены, вероятно, тем, что они различно удалены от очага землетрясения и отстоят друг от друга на расстояниях от 30 до 60 километров. В связи с чем, отклик изменений гелия по времени на зарождение очага землетрясения в точках наблюдения несколько разнится, что и отражено в разных значениях его концентраций.

В отличие от случайного влияния «менее точных» и «весьма случайных» факторов, изменение напряженно-деформированного состояния земной коры вызывает неслучайное изменение показаний концентрации гелия во всех точках измерения. Однако найти эти неслучайные отклонения на графике достаточно сложно. В качестве примера на фиг. 7 показаны нормированные показания концентрации гелия в подземных водах перед Култукским землетрясением 27.08.2008 г. (отметка 605) и после него.

Чтобы отделить неслучайное отклонение показаний концентрации гелия от его случайных изменений, предлагается применить парные индикаторные функции:

Индикаторные функции представляют собой разновидность цифрового фильтра с шириной «окна» в 11 измерений (11 дней). Фазовая задержка при этом составляет всего 5 дней, что вполне допустимо для среднесрочного прогноза. Ширина окна была подобрана опытным путем.

Парные индикаторные функции дополняет интегрированная индикаторная функция:

где N_CK - количество скважин для измерения концентрации гелия в подземных водах.

По различным причинам некоторые измерения концентрации гелия могут быть пропущены. В случае отсутствия парных измерений парные индикаторные функции I_Л-З(Δt_i), I_Л-К(Δt_i) и I_З-К(Δt_i) принимают значение ноль. Для отсутствующих измерений H_ki-j сомножитель

в интегрированной индикаторной функции I(Δt_i) принимает значение единицы.

По сути, индикаторные функции это текущие значения коэффициента корреляции, отличающиеся тем, что и вычислены для них по всей выборке измерений, а не для окна. Индикаторные функции показывают взаимосвязь между точками измерения концентрации гелия, они не зависят от погодных, сезонных и других случайных факторов, действующих на каждую точку измерения концентрации гелия независимо друг от друга.

Физический смысл индикаторных функций I_Л-З(Δt_i), I_Л-К(Δt_i), I_З-К(Δt_i) и I(Δt_i) заключается в том, что количественно они обратно пропорциональны тектоническим напряжениям в земной коре на территории, охваченной наблюдениями, с которыми связаны изменения напряженно-деформированного состояния земной коры в процессе подготовки очага землетрясения. Три точки измерения концентрации гелия в подземных водах в Южном Прибайкалье образуют единую измерительную систему, своеобразный «манометр» с базой измерения длиной примерно 80 км.

С точки зрения анализа сейсмической обстановки в Южном Прибайкалье, пожалуй, наибольший теоретический и практический интерес представляет индикаторная функция I_Л-З(Δt_i). Наблюдения за этой функцией в период с 01.01.2007 г. по 31.12.2013 г. позволили выделить несколько периодов, когда отрицательные значения этой функции выглядят в виде четко выраженных треугольных импульсов со средней продолжительностью примерно 20-30 суток. Отличительной чертой этих импульсов является малое значение интегрированной индикаторной функции I(Δt_i) которое в редких случаях достигает значения 2.5.

В табл. 2 приведены импульсы I_Л-3(Δt_i), при которых наблюдается повышенное содержание гелия в глубинных водах Байкала. Можно предположить, что эти импульсы I_Л-З(Δt_i) вызваны небольшим повышением напряжений в земной коре в связи с началом подготовки очага землетрясения. Это в свою очередь приводит к повышению концентрации гелия в глубинных водах Байкала, в то время как в подземных водах на 3. Мысе отмечается некоторое снижение содержаний гелия.

Импульсы отрицательного значения парной индикаторной функции I_Л-З(Δt_i) при которых наблюдается повышенное выделение гелия в районе Листвянки, далее будем называть импульсами напряжения.

Наблюдения показывают, что небольшие повышения напряжений в земной коре могут не сопровождаться сейсмической активностью, и лишь в некоторых случаях возможны землетрясения с K≤12, с очагами удаленными на расстояния до 200 км от пунктов наблюдений за гидрогеохимическими предвестниками (см. табл. 2).

В табл. 3 приведены импульсы I_Л-З(Δt_i), при которых наблюдается пониженное содержание гелия в глубинных водах Байкала. Такие импульсы говорят о том, что давление в земной коре в Южном Прибайкалье увеличилось и произошло образование зон трещинной дилатансии. Поэтому такие импульсы I_Л-З(Δt_i) предложено называть импульсами дилатансии.

Поскольку процессы рифтогенеза захватывают не только Южное Прибайкалье, но и всю Байкальскую рифтовую зону, то сейсмическая активность проявляется на достаточно больших расстояниях от Листвянки и в гидрогеохимических предвестниках в пунктах наблюдения не отражается. Такая активность наблюдалась в двух из трех случаев (см. табл. 3). При этом наблюдаемый энергетический класс землетрясений невысок - менее 11-го энергетического класса.

В целом импульсы повышения напряжения и импульсы дилатансии свидетельствуют о накоплении энергии в очаге будущего землетрясения. Однако признаками сильных землетрясений они не являются.

Результаты наблюдения показывают, что среднесрочным признаком сильных землетрясений в зоне наблюдения за концентрацией гелия в подземных водах являются

большие (более 2.5) показания интегрированной индикаторной функции I(Δt_i) В качестве примера на фиг. 8 и 9 показаны предвестники Култукского землетрясения с энергетическим классом 15.9, произошедшем 27.08.2008 г. (отметка 605). Эпицентр землетрясения находился на расстоянии 64 км от водозабора Листвянка, 66 км от Зеленого Мыса и 80 км от пункта наблюдения К-ГИС.

С начала наблюдения и до 16.06.2008 г. (отметка 533) в Южном Прибайкалье была спокойная сейсмическая обстановка, хотя в очаге будущего землетрясения отмечалось накопление тектонических напряжений. Об этом свидетельствуют импульсы повышения напряжений 11.03.2008 г. (№1 в табл. 2, отметка 436) и 22.05.2008 г. (№2 в табл. 2, отметка 508), показанные на фиг. 8.

С 16.06.2008 г. (отметка 533) продолжилось повышение напряжений в земной коре и в очаге будущего землетрясения образовалась зона трещинной дилатансии. Вследствие этого произошло снижение тектонических напряжений, а величина интегрированной индикаторной функции I(Δt_i) стала нарастать и 01.07.2008 г. (отметка 548), за 57 дней до Култукского землетрясения достигла абсолютного максимума (3.5884) за весь период наблюдений за концентрациями гелия, начиная с 01.01.2007 г. по 31.12.2013 г.

После этого, напряжения в земной коре в очаге будущего землетрясения стали нарастать и 27.07.2008 г. (отметка 574) достигли локального максимума, а интегрированная индикаторная функция - минимума (I(Δt_i). 1.0221).

Можно предположить, что после этого напряжения в земной коре продолжали возрастать и достигли предела прочности горных пород на еще одном участке очага будущего землетрясения, что привело к повторному возрастанию интегрированной индикаторной функции I(Δt_i) и 04.08.2008 г. (отметка 582) она достигла значения 3.1179 (фиг. 9).

Синхронно с интегрированной индикаторной функцией I(Δt_i) изменялась парная индикаторная функция I_Л-З(Δt_i), которая 01.08.2008 г. (отметка 579) достигла своего абсолютного максимума 5.6143 за весь период наблюдений. Эти данные можно принимать за предвестник близкого по времени разрыва горных пород в очаге будущего землетрясения.

08.08.2008 г. (отметка 586) началось новое нарастание напряжений в земной коре в очаге готовящегося землетрясения, максимум которых достиг 24.08.2008 г. (отметка 602). В этой точке, которую можно рассматривать как самый мощный импульс напряжений за весь период наблюдений, индикаторная функция I_Л-З(Δt_i) составила -1.8616, а

За день до землетрясения краткосрочный признак достиг своего минимума, равного 0.82029, начиная с 01.07.2008 г.

27.08.2008 г. (отметка 605 на фиг. 9) произошел разрыв горных пород в южной части Байкала, сопровождающийся землетрясением с энергетическим классом 15.9.

Минимум парной индикаторной функции I_Л-З(602)=-1.8616, с одной стороны, может быть использован для оперативного прогноза землетрясения. Но с другой стороны, поскольку при обработке данных по гелию задержка прогноза составляет 5 суток, то в реальном масштабе времени, минимум I_Л-З(602) был бы получен только 29.08.2008 г., т.е. через два дня после землетрясения.

В то же время, с учетом запаздывания прогноза, максимум интегрированной индикаторной функции I(548)=3.6450 был бы получен за 57 дней до землетрясения, что дает гарантированный среднесрочный прогноз сильного землетрясения.

После землетрясения 27.08.2008 г. (отметка 605) и вплоть до 14.11.2009 (отметка 1049) в очаговой зоне землетрясения происходила стабилизация напряженно-деформированного состояния земной коры, сопровождавшаяся афтершоками. Это наглядно просматривается на фиг. 10 по широким колебаниям парной индикаторной функции I_Л-З(Δt_i) и сейсмической активности в Южной части Байкала. При этом интегрированная индикаторная функция I(Δt_i) все это время не превышала значения 2.5, что свидетельствует об отсутствии сильных сейсмических толчков в этот период (табл. 4).

К периоду стабилизация напряженно-деформированного состояния земной коры после Култукского землетрясения относятся и точки падения концентрации гелия, показанные на фиг. 3 (дата 11.04.2009 г., отметка 834) и фиг. 2 (дата 21.08.2009 г., отметка 964). Сами по себе эти колебания концентрации гелия признаками сильного землетрясения не являются. Два из трех зафиксированных импульсов давления (№1 02.08.2009 г., отметка 945 и №2 16.10.2009 г., отметка 1020) также относятся к этому периоду (фиг. 10).

После 14.11.2009 (отметка 1049) в южной части Байкала наступил период сейсмического затишья, во время которого существенных изменений в напряженно-деформированном состоянии земной коры здесь не наблюдалось (фиг. 11). Однако стоит отметить, что 28.10.2012 г. (отметка 2128) наблюдался импульс повышения давления (№5 в табл. 2) с понижением значения парной индикаторной функции I_Л-З(2128)=-1.0524 и незначительным увеличением концентрации гелия (фиг.11).

24.12.2012 г. (отметка 2185) начался еще один импульс повышения давления, что выразилось в нарастании индикаторной функции I(Δt_i) до значения 2.1504 (04.01.2013 г., отметка 2196) и 08.01.2013 г. (отметка 2200) он закончился землетрясением с энергетическим классом 11.4 в южной части Байкала (фиг. 12).

С 08.01.2013 г. (отметка 2200) по 17.06.2013 г. (отметка 2360) наблюдалась стабилизация напряженно-деформированного состояния земной коры, вследствие чего колебания давления имеют меньшую амплитуду, чем после Култукского землетрясения (фиг. 13). Это объясняется меньшим энергетическим классом землетрясения.

С 17.06.2013 г. (отметка 2360) и до конца наблюдаемого периода наблюдается новый спокойный сейсмический период (фиг. 13-16).

Литература

Барсуков В.Л., Беляев А.А., Серебренников B.C. Вестники беды (о поиске средств геохимического прогноза землетрясений). -М.: Наука. 1989. 136 с.

Горбушина Л.В., Тыминский В.Г., Спиридонов А.И. К вопросу о механизме образования радиогидрогеологических аномалий в сейсмоактивном районе и их значение при прогнозировании землетрясений // Советская геология, 1972, №1, с. 153-156.

Грацинский В.Г., Горбушина Л.В., Тыминский В.Г. О выделении радиоактивных газов из образцов горных пород под действием ультразвука // Физика Земли, 1967, №10, с. 91-94.

Карус Е.В., Кузнецов О.Л., Симкин Э.М., Тыминский В.Г., Уломов В.И., Файззулин И.С. К вопросу о прогнозировании неглубоких землетрясений // Новые данные по сейсмологии и сейсмогеологии Узбекистана. Отв. ред.: В.И. Уломов. -Ташкент: изд-во «ФАН» УзССР, 1974, с. 292-302.

Саломов Н.Г., Мирзоев К.М., Попова Г.Д. Поиск геохимических предвестников землетрясений на Душанбинском геофизическом полигоне // Прогноз землетрясений. №1. -Душанбе, изд-во «Дониш», 1982, с. 219-241.

Соболев Г.А. Прогноз землетрясений // Сейсмические опасности. Природные опасности России. -М.: Изд. фирма «КРУК». 2000. С. 97-138.

Способ краткосрочного прогноза землетрясений. Патент на изобретение RU 2519050 С2 / Авт.: Семенов P.M., Имаев B.C., Семенов А.Р., Оргильянов А.И., Смекалин О.П., Широбокова Н.П. Опубликовано 10.06.2014, Бюл. 16. 9 с.

Хитаров Н.И., Войтов Г.И., Лебедев B.C., Султанходжаев А.Н., Уломов В.И., Тыминский В.Г., Горбушина Л.В., Спиридонов А.И., Гнипп Л.В., Осика Д.Г., Каспаров С.А. О геохимических эффектах сопутствующих тектоническим землетрясениям // Новые данные по сейсмологии и сейсмогеологии Узбекистана. Отв. ред.: В.И. Уломов. Ташкент, изд-во «ФАН» УзССР, 1974, с. 303-330.

Яницкий И.Н. Гелиевая съемка. -М.: Недра. 1979. 96 с.

Scholz С.Н., Sykes L. R., Aggarwal Y. P. Earthquake prediction: a physical basis. // Science. 1973. Vol. 181. Pp. 803-810.